Своя дорога - Страница 78

Я не знаю, что думал Агаи, а мне стало ясно — чуда не произойдет, девушка не проживет и часа. В какой-то момент это понял и сирин. И тогда в его глазах зажегся огонь мрачной решимости идти до конца: волшебник отбросил в сторону бесполезные книги и попросил помочь вынести Таниту на ближайшую поляну.

Когда я выполнил его просьбу, юноша сел рядом с возлюбленной, прижал к груди оскаленную, хрипящую морду оборотня и приказал, — Уходите!!! Оставьте нас одних!

Я не двинулся с места. В таком состоянии Агаи способен учинить над собой все что угодно.

Волшебник, словно прочитав мои мысли, нехорошо усмехнулся, — Я не стану убивать себя. Обещаю!

Ладно. Поверим.

Я подхватил на руки рыдающую Морру. Девочка вцепилась в меня так, словно в ее жизни больше никого не осталось.

Да, милая, теперь я снова твоя нянька. Вряд ли сирин способен нормально себя вести и думать ближайшие десять дней.

— Не меньше, чем на двадцать шагов уйдите!!! — догнал нас крик колдуна.

Я снова остановился, озаренной одной мыслью, которая мне очень не понравилась, — Агаи? Ты знаком с некромантией?

Чем Ирия не шутит, вдруг он готов из рош-мах упыря сотворить, лишь бы не расставаться.

— Нет, Дюс, и даже если знал, то все равно не смог бы воспользоваться, сирин эта сторона магии не дана.

Голос волшебника стал усталым и обреченным, и он прошептал, — Уйди, как друга прошу, уйди! Дай мне с ней побыть последние минуты.

Я развернулся и отправился восвояси, отсчитав двадцать шагов. Даже добавил еще парочку, на крайний случай. И сидя на земле, с малышкой на руках, которая начинала громко кричать при первой же попытке оторвать ее от себя, дал клятву — чтобы со мной не случилось, я найду эту мстительную скотину и сверну голову! И одену ее на кол, чтобы издалека было видно. А если меня убьют, то… Явлюсь бестелесным духом, доведу маглука до сумасшествия, а потом исхитрюсь, сверну ему шею, оторву голову и одену на кол! Пусть даже это будет стоить пребывания в садах Ирия.

Я не умею печалиться, а тем более лить слезы. Запретил себе это лет десять тому назад, после потери второго напарника, но сейчас гибель рош-мах снова возродила в груди ноющее чувство утраты.

В девушке было слишком много жизни, чтобы вот так… глупо погибнуть.

Увы, ангела смерти не интересует, насколько молода, любима или красива его жертва. Он как хромой конь, останавливается у первой попавшейся двери.

Нет, женщины не должны рисковать своей жизнью, играя в воинов!

Их дело сидеть дома, в безопасности, а не таскаться в сомнительные походы ради чужих интересов. И не гибнуть там. Только так, и никак иначе!

Я погладил Морру по голове, и она в ответ громко всхлипнула и пропищала что-то на своем языке.

Как ей теперь придется без Таниты? Вряд ли я или Агаи способны заменить малышке рош-мах, та любила ее как собственную дочь.

В течение получаса мы с Моррой слышали громкие переливы тоскливого свиста, перемежающегося щелканьем.

Поднявшийся ветер пригнал из ниоткуда одну единственную тучу, отбросившую тень на лесок. Из нее потянулись к земле, прошив ее синими нитями, связав воедино землю и небо, молнии. Они били в то место, где я оставил волшебника. Снова и снова, заставив испуганно притихнуть девочку, слепя при каждой вспышке. А потом резко похолодало и пошел снег…

Крупные белые хлопья медленно кружась опускались вниз. И если рядом с нами они таяли, то уже шагов через десять ложились на землю тонким саваном. А потом даже падать перестали, неподвижно зависнув в воздухе.

После окончания снегопада тучу тут же растащил на клочья порыв ветра, а из-за деревьев вышел, пошатываясь, Агаи. Его лицо осунулось, потемнело и постарело за эти полчаса.

— Пошли, — бросил он на ходу, хватая под уздцы свою лошадь. Конь попятился от мага, присев на задние ноги, и громко всхрапнул. Маг понравился животному не больше, чем мне. Только в отличие от человека жеребец не мог возразить.

— Нет, — спокойно ответил я, — Никуда не идем, пока не похороним Таниту.

Волшебник опустил взгляд и едва слышно произнес, — Она не умерла. Я не дал.

Эх, остолоп недоделанный, что же ты там учинил?!!

Глава 24

— Веди меня к Таните.

Наверное, я вел себя жестоко, наплевав на беду сирин, но мне всегда казалось, что слепая доверчивость, даже к друзьям, это источник лишних неприятностей. Особенно если дело касается убитого горем мага.

Не хотелось, чтобы рош-мах превратилась в нежить только потому, что ее супруг не в силах смириться с постигшей его бедой. Не заслужила этого девушка.

Словно прочитав мои мысли, волшебник не стал упираться, — Ладно, пойдем.

Морру тоже взяли с собой. Смерть оборотня здорово напугала девочку, и она категорически отказывалась хоть на минуту оставаться одна. Пришлось уступить страхам. Да и мне спокойнее, когда малышка рядом.

Прежде чем шагнуть за невидимую черту, волшебник приказал идти за ним след в след и не останавливаться ни на мгновение, пока не придем на место.

Что же Агаи там накрутил, что теперь сам боится?

Недооценил я сирин. Сильный он маг, мне, пожалуй, еще не встречалось равного ему: колдовство подчинило лес целиком, погрузив его в неживую оцепенелость. Это только с расстояния казалось, что снег укрыл землю ровным слоем, на самом деле он собрался в четкие линии, закрученные в загадочный узор символов.

Воздух, со сверкающими на солнце, застывшими в неподвижности снежинками, стал похож на осыпанную гранеными бриллиантами прозрачную тафту, что прикрывала плечи самых ослепительных красавиц королевского двора.