Своя дорога - Страница 39

К оглавлению

— Гуляем, юноши? — поинтересовался я, оттесняя сирин к забору.

Если по нему хоть раз угодят дубинкой, не миновать мне или трупа, или спутника с переломами.

Чувствуя суету за спиной, я прошипел не оборачиваясь, — Колдовать не вздумай!

Если его волшебство настолько приметное, то нечего светить им, пока за пределы Наорга не выберемся.

— Хто из вас охранник?

А оно еще и говорить умеет…

— Я, мил человек, я, правильно думаешь, — одобрил приближение самого крупного из парней.

Дубина в его руке взмыла вверх, готовясь обрушиться на мою персону.

Хороший такой замах, если попадет, мокрого места не останется.

Как неудобно, что за спиной болтается обуза в виде хрупкого волшебника, без него было бы намного проще.

Пришлось просто шагнуть в последний момент в сторону и врезать рукоятью меча чуть ниже скулы.

Удар получился смачным, кость хрустнула и челюсть съехала набок. Второй удар, уже кулаком, размозжил переносицу.

Противник обмяк и осел на землю, схватившись за лицо. Я перехватил из ослабевших рук дубинку: не позорить же меч этим боем.

Свой клинок я перебросил Агаи с грозным приказом рубить в капусту первого, кто к нему сунется, и с надеждой, что он не воспримет эти слова серьезно, иначе покалечит себя, чего доброго.

Товарищи пострадавшего, благоразумно отпрянувшие в стороны в самом начале драки, очнулись и слаженно взревев, кинулись на меня всем скопом, сильно размахивая оружием холопов.

Эдак, они друг друга сами поубивают!

Моя дубинка, словно живая, выписала хитроумную восьмерку над головой и обрушилась на ближайшего противника.

И пошло у нас веселье… Три нападавших оказались никудышными бойцами, я быстро вывел их из строя, оглушив ударами по головам. А вот два оставшихся оказались серьезными противниками. Они не полезли сразу в драку, а выждали, выпустив вперед горячих неумех, определяясь с возможностями недруга, и теперь успешно отражали удары. Правда молодцам, в свою очередь, тоже не удавалось изувечить ворога — удар держать я умел.

По улицам разнесся частый стук, словно кто-то от нечего делать со всех сил колотил о полено поленом. Громкому стуку вторила отборная площадная ругань и тихое сопение. Похоже, эти остолопы были уверены в легкой победе и теперь здорово злились на неожиданное промедление.

Верные холопы, им явно не впервой участвовать в подобных делишках.

Затейник, однако, мой дядя. Или может все-таки — затейница?

Не известно, сколько бы продолжалась эта забава, если бы не одно обстоятельство: не выдержала ременная петля на одной из дубин. Парень не смог вовремя сориентироваться и потерял оружие. Оно улетело через забор в чужой сад, оставив своего хозяина в полной растерянности, за которую он тут же поплатился. Еще одно тело шмякнулось в придорожную траву.

Оставшись один на один, последний боец втянул голову в плечи, сделал два шага назад, а потом развернулся и рванул прочь.

Бежать хотим? Ничего у тебя, братец, не выйдет!

Дубина, пущенная вдогонку, нашла свою жертву и звучно приложилась отделанным железными полосками концом к затылку.

Молодчик пробежал по инерции еще несколько шагов, а потом растянулся на земле.

За спиной раздался осторожный шепот, — Дюс, ты же их не убьешь?

Ну и мнение обо мне сложилось у сирин… Начинаю чувствовать себя кровожадным монстром. А всего то — один повешенный без единогласного одобрения.

Все равно перевес голосов оказался бы на моей стороне. Единственное, в чем мы с оборотнем разошлись, так это в способе казни.

И когда только Агаи спустится с небес на нашу грешную землю?

Я подавил вздох и приказал, — Помоги связать и займи у трактирщика повозку, надо отвести этих красавцев в замок.

Я не стал сопровождать тяжело нагруженную телегу обратно в дяде, а заставил написать Агаи короткую записку: «Сударь передаю Вам этих людей, напавших на нас по дороге к постоялому двору. Знаю, что Вы поступите с ними по законам нашего королевства. В свою очередь обещаю, что если нам еще встретятся разбойники, обойтись с ними согласно королевскому указу и собственной совести. Прошу извинить за беспокойство, Ваш покорнейший слуга, купец из Лоед Агаи Диту.

Не знаю, какие чувства вызвало у дяди прибытие телеги с повязанными слугами и эта записка, но из деревни мы выбрались без проблем, и до самых границ с Пустошью нас больше никто не тревожил. Правда и слов благодарности за «поимку» преступников мы тоже не дождались.

Плотный, упругий, сложно живой, натиск ветра застал нас врасплох, вынудив отвернуть головы в сторону и прищуриться. Он пропал так же неожиданно, как и появился, стоило только проехать едва видную границу из невысоких серых валунов.

— Пустошь нас предупредила — мы ступили в ее владения, — усмехнулся я, и поймал удивленные и недоверчивые взгляды спутников.

Не верят. Как будто есть резон обманывать. Ладно, им еще предстоит прочувствовать всю прелесть этого края.

Я тронул сапогами лошадиные бока, конь послушно прибавил шагу, хотя особого энтузиазма выбранный маршрут у него не вызвал.

Здесь нет накатанных дорог, только звериная тропа, где в высохшей под лучами солнца дождевой луже отпечаталось множество следов. Некоторые из них вызывали оторопь и страх одним своим видом. Чего стоят, например, вон те, размером в два мужских кулака, с тонкими полосками выступающих длинных когтей.

Агаи нервно озирался, словно боялся нападения, но, не смотря на явный страх, в его взгляде появилось новое выражение: ожидания необычного, грядущих приключений и событий.