Своя дорога - Страница 4

А кого можно отправить на такое благородное, но опасное дело? Правильно, меня. Вот я и избавлял.

Самое интересное, что граждане действительно оказывались объявленными вампирами и кровососами, жаждущими смерти добропорядочных людей, и я свято верил в их виновность, пока случайно, приказ короля не догнал меня рядом с поместьем очередного заказа. Каково же оказалось мое изумление, когда я застал в там настоящую бойню!

Бедный граф из последних сил оборонялся от наседающих на него вампиров, защищая себя и единственного уцелевшего наследника.

Приказ выполнил буквально: велели уничтожить нежить, я и уничтожил!

А графу посоветовал как можно скорее исчезнуть, прихватив с собой сына, золото и ценные мелочи, иначе в следующий раз точно окажется вампиром и мне придется закончить дело.

Граф оказался сообразительным малым и предпочел долгую жизнь инкогнито за границей, скорой смерти в родном отечестве. Король добавил в свою копилку богатые урожаем пашни и несколько тысяч душ крестьян, а я приобрел должника и верного друга (это он так считал), да еще трезвый взгляд на методы наиблагороднейшего Фирита V, господина нашего славного королевства.

К слову сказать, настоящих носферату, с тщательно закрытыми масками лицами и в сопровождении личного секретаря величества, той еще сволочи, я пару раз встречал в узких секретных ходах нашего дворца.

Что поделать, мне, как и тайным гостям короля, больше нравиться пользоваться обходными путями.

Встреть я нежить где-нибудь на улице, или хотя бы без королевского слуги, клянусь, обезглавил бы в один момент, а так, пришлось пропустить мимо.

Поймите, я не герой, в принципе меня заботит только одна вещь — как уберечь свою шкуру в полной сохранности и дожить до глубокой старости.

И в последние пару лет меня стали одолевать сильные сомнения этому поводу, а способствовал сомнениям все тот же Фирит — работодатель, король и удивительная скотина, которую не грех было удушить еще в люльке.

Думаю, придется уделить его особе больше внимания, но для начала неплохо начать с себя. Когда еще выдастся случай спокойно проанализировать собственную жизнь.

Я перехватил неудобную ношу другой рукой, в очередной раз проклял конокрадов, заставших нас врасплох две ночи тому назад, и углубился в воспоминания.

Если верить официальным документам, заверенным фамильной печатью и витиеватой подписью слуги божьего, я родился в семье мелкопоместного дворянина на задворках нашего королевства, прямо у границ Великой Пустоши, и могу с гордостью носить свое имя: Дюсанг Лирой Тилн из рода Ремари.

На самом же деле… На самом деле, я несомненно имею прямое отношение к этой славной фамилии, но… Я бастард, прижитый незамужней девицей Лирой на стороне и официальный отец приходится мне на самом деле дядей. У него как раз приблизительно в это время родами умерли и жена и еще не рожденный ребенок. Разница в возрасте между младенцами оказалась несущественной, так что одного успешно заменили другим.

Сделано это было не из великой любви к племяннику, а по причине бесплодности дяди, перенесшего за месяц до моего рождения болезнь, которая поставила жирный крест на его дальнейшем размножении.

Может, кому поначалу и казалось странным, что наследника не показывают, однако вслух это не обсуждали. А когда видимая разница в три месяца сгладилась, и я был выставлен для обозрения на широком крыльце старого дома, вопросы отпали сами собой.

От меня правду скрывать не стали по двум причинам: во-первых, дядя не смог принять меня до конца в роли сына, а во вторых… я прекрасно сам все помнил, начиная с момента рождения. Еще одна особенность моей нечеловеческой сущности, не самая необходимая, кстати, потому что точно предпочел забыть, как моя мать на следующий день после родов попыталась утопить младенца, (то есть меня), в отхожем месте. Может именно поэтому мне все время кажется, что наша жизнь — сплошное дерьмо?

Сразу после покушения на убийство собственного сына девица Лирой сбежала из отеческого дома в неизвестном направлении, бросив ребенка на произвол судьбы, и больше им не интересовалась.

Долгое время я мечтал ее встретить, сначала для того, чтобы мама увидела, каким хорошим растет ее сын и полюбила меня.

Потом, когда уже вырос из детских штанишек, я хотел задать родительнице всего два вопроса: один — «За что?!», и второй, как легко догадаться — «Кто мой отец?!». Причем с возрастом первый вопрос как-то потерял актуальность, зато во втором прибавилось восклицательных знаков. Только сдается, мамочка удрала, чтобы на него не отвечать.

Отец… скорее всего именно ему я и обязан своими странностями, с материнской стороны, вроде бы, страшные легенды ни за кем не тянулись. Да и с фамильных картин на меня взирали обычные, низкорослые, пухленькие предки, главным украшением которых всегда являлся увесистый кошелек и способность к коммерции, что немного странно для дворян.

Мать тоже не выбивалась из общего строя: кругленькая девушка с пышной грудью и мечтательными, томными как у коровы, глазами. Видно именно склонность грезить наяву и привела ее к такому плачевному финалу.

Я же вырос достаточно высоким, худощавым и гибким, как хлыст.

Волосы, черные, как у матери, глаза темно серые, кожа смуглая — это вероятно от отца. В общем, внешность, как внешность — не урод, но и не красавец. Выдающимися умственными способностями в детстве не блистал, занимался всегда спустя рукава, особенно если это касалось религиозных трактатов.

Энтузиазм вызывало только военное дело, коему я и предавался с великой радостью, благо у дяди имелась собственная дружина. Без нее жизнь в приграничье не стоила бы и ломаного гроша.